Презентация - "Загадка Лермонтова"

Загадка Лермонтова

Найдите различия в портретах. 1837 год 1838 год 1834 год Чем отличаются портреты Лермонтова?

Почему так отличаются портреты Лермонтова? Заполните таблицу и подберите материал на тему «Загадка Лермонтова».

На внутреннюю сложность Лермонтова указывал еще А. И. Герцен: «Он влачил тяжкий груз скептицизма через все мечты и наслаждения».

Соединение несоединимого отразилось также и в описании внешности поэта, лучшее из которых принадлежит И. С. Тургеневу: «В наружности Лермонтова было что-то зловещее и трагическое; какой-то сумрачной и недоброй силой, задумчивой презрительностью и страстью веяло от его смуглого лица, от его больших и неподвижно-темных глаз. Их тяжелый взор странно не согласовывался с выражением почти детских нежных выдававшихся губ. Вся его фигура, приземистая, кривоногая, с большой головой на сутулых широких плечах возбуждала ощущение неприятное; но присущую мощь ощущал всякий».

К портрету Лермонтова Казался ты и сумрачным и властным, Безумной вспышкой непреклонных сил; Но ты мечтал об ангельски прекрасном, Ты демонски-мятежное любил! Ты никогда не мог быть безучастным, От гимнов ты к проклятиям спешил, И в жизни верил всем мечтам напрасным: Ответа ждал от женщин и могил. Но не было ответа. И угрюмо Ты затаил, о чем томилась дума, И вышел к нам с усмешкой на устах. И мы тебя, поэт, не разгадали, Не поняли младенческой печали В твоих как будто кованых стихах! Лермонтов в расстёгнутом ментике с золотыми шнурками. 1837. П.Е. Заболотский.

Детство в Тарханах, в поместье бабушки, Елизаветы Алексеевны Арсеньевой (урожденной Столыпиной), нежно любившей внука и враждовавшей с отцом его. Юрий Петрович Лермонтов (1787-1831) Арсеньева Елизавета Алексеевна (1773-1845)

Благородный пансион в Москве (1828—1830), где открылся для мальчика свет культуры, поэзии и где Мишель Лермонтов начал писать поэму «Демон», которую не уставал творить всю жизнь.

Московский университет (1830—1832), откуда ему было «посоветовано уйти» за участие в буйной студенческой выходке против бездарного и грубого профессора Малова.

«Два страшных года» в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров (1832—1834), где под стук военных барабанов он создает романтическое повествование о пугачевском восстании «Вадим». Служба в лейб-гусарском полку в Царском Селе (1834—1837); среди дерзких проказ и кутежей, светских интриг и влюбленностей — его приговор петербургскому свету: драма «Маскарад» (1835).

И когда погиб Пушкин — суд уже не только над светом, а над всем строем жизни империи, убивающей гениев,— стихотворение «Смерть Поэта». И слава голоса, прозвучавшего на всю Россию, и арест, и ссылка на Кавказ. Там, под пулями, в дыму сражений, зреет беспощадно трезвый анализ последекабристской жизни общества — первый в русской литературе реалистический роман в прозе «Герой нашего времени».

Возвращение из ссылки в 1838 году, невероятный успех в свете и при дворе, дуэль с сыном французского посла Э. Барантом, оскорбившим честь русского офицера,— и снова ссылка на Кавказ. Лермонтов. Автопортрет. Акварель. 1837

И снова дуэль, но теперь уже с русским, даже с товарищем прежним, Мартыновым, оскорблявшим всякого умного и порядочного человека невыносимой своей пошлостью. И смерть в грозу, бушевавшую несколько часов подряд с момента мартыновского выстрела. Вот и весь круг. Только две последние цифры поменялись местами в датах его жизни.

Жизнь его была мгновенна и ослепительна, как проблеск молнии на грозовом небе. Но, не дожив и до 27 лет, он прошел весь круг жизни, со взлетами вдохновения и горечью разочарований. Лермонтов в сюртуке Тенгинского пехотного полка. К.А. Горбунов. 1841 год.

Мне нужно действовать, я каждый день Бессмертным сделать бы желал, как тень Великого героя, и понять Я не могу, что значит отдыхать. Всегда кипит и зреет что-нибудь В моем уме. Желанье и тоска Тревожат беспрестанно эту грудь. Но что ж? Мне жизнь все как-то коротка, И все боюсь, что не успею я Свершить чего-то!.. Моя душа, я помню,, с детских лет...» (1831-го. Июня 11 дня)

А через несколько лет эта мятежная энергия вдруг сменяется ! усталой жаждой тишины: Горные вершины Спят во тьме ночной, Тихие долины Полны свежей мглой; Не пылит дорога, Не дрожат листы... Подожди немного, Отдохнешь и ты. Из Гёте». 1840 Может быть, это разность настроений начала и конца жизни? Но нет, всюду у Лермонтова эти противостояния, соседствующие порой и в одном времени.

Вот юношеское «Я жить хочу, хочу печали...» (1832), где Лермонтов готов принять жизнь с ее страданиями, трагическими потрясениями всю. Я жить хочу! хочу печали Любви и счастию на зло; Они мой ум избаловали И слишком сгладили чело. Пора, пора насмешкам света Прогнать спокойствия туман; Что без страданий жизнь поэта? И что без бури океан? – Он хочет жить ценою муки, Ценой томительных забот. Он покупает неба звуки, Он даром славы не берет.

И стихотворение «И скучно, и грустно...» (1840), где в жизни не остается вещей не презираемых. И скучно и грустно! - и некому руку подать В минуту душевной невзгоды... Желанья... что пользы напрасно и вечно желать? А годы проходят - все лучшие годы! Любить - но кого же? - на время не стоит труда, А вечно любить невозможно... В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа, И радость, и муки, и все там ничтожно. Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг Исчезнет при слове рассудка, И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг – Такая пустая и глупая шутка! Январь 1840

В стихотворении «Я не унижусь пред тобою...» (1832) Лермонтов стыдится любви, как чувства, отнимающего у человека свободу и вдохновение. Я не унижусь пред тобою; Ни твой привет, ни твой укор Не властны над моей душою. Знай: мы чужие с этих пор. Ты позабыла: я свободы Для заблужденья не отдам; И так пожертвовал я годы Твоей улыбке и глазам, И так я слишком долго видел В тебе надежду юных дней, И целый мир возненавидел, Чтобы тебя любить сильней. Как знать, быть может, те мгновенья, Что протекли у ног твоих, Я отнимал у вдохновенья! А чем ты заменила их?..

А стихотворение «Отчего» (1840) наполнено совершенным растворением в чувстве и горькой, грустной человечностью. Мне грустно, потому что я тебя люблю, И знаю: молодость цветущую твою Не пощадит молвы коварное гоненье. За каждый светлый день иль сладкое мгновенье Слезами и тоской заплатишь ты судьбе. Мне грустно... потому что весело тебе.

Вот «Молитва» (1839), в которой запечатлена редкая минута счастья, доверия, свободного дыхания: В минуту жизни трудную Теснится ль в сердце грусть: Одну молитву чудную Твержу я наизусть. Есть сила благодатная В созвучье слов живых, И дышит непонятная, Святая прелесть в них. С души как бремя скатится, Сомненье далеко – И верится, и плачется, И так легко, легко...

Но в 1840 году Лермонтов пишет «Благодарность», где гневно отбрасывает даже возможность «святой прелести»: За всё, за всё Тебя благодарю я: За тайные мучения страстей, За горечь слез, отраву поцелуя, За месть врагов и клевету друзей, За жар души, растраченный в пустыне, За всё, чем я обманут в жизни был... Устрой лишь так, чтобы Тебя отныне Недолго я еще благодарил.

Это горький сарказм, вызов Богу. Тон обращения к Творцу Вселенной напоминает нам Прометея, его горькое достоинство в диалогах с Зевсом. И какую бы сторону жизни мы ни взяли, всюду у Лермонтова видна эта полярность отношения к жизни, почти взаимоисключающие чувства.

«Желанье» (1832 год) Отворите мне темницу, Дайте мне сиянье дня, Черноглазую девицу, Черногривого коня. Дайте раз по синю полю Проскакать на том коне; Дайте раз на жизнь и волю, Как на чуждую мне долю, Посмотреть поближе мне. Дайте мне челнок дощатый С полусгнившею скамьей, Парус серый и косматый, Ознакомленный с грозой. Назовите желания поэта

Я тогда пущуся в море Беззаботен и один, Разгуляюсь на просторе И потешусь в буйном споре С дикой прихотью пучин. Дайте мне дворец высокой И кругом зеленый сад, Чтоб в тени его широкой Зрел янтарный виноград; Чтоб фонтан не умолкая В зале мраморном журчал И меня б в мечтаньях рая, Хладной пылью орошая, Усыплял и пробуждал...

Напишите миниатюру «Загадка Лермонтова».